|
|
…ких регионах России, власть не должна указывать мусульманам, как можно и как нельзя поклоняться Богу. Она должна не на словах, а на деле обеспечить равноправие всех конфессий. Мусульмане должны почувствовать, что власть смотрит на них не как на подозрительных иноверцев в православной державе, а как на полноправных граждан России. Тогда исчезнет почва для экстремизма и сепаратизма, и не нужно будет гоняться за призраком ваххабизма. Комментарий из газеты "Ислам в Мордовии" (№1, 26.12.2000) Ситуацию, которая сложилась в религиозной жизни Мордовии, мы попросили прокомментировать наиболее авторитетных людей, представляющих мусульман в Мордовии Али КИТАЕВ, председатель мусульманской религиозной организации-общества г. Саранска: - Я постоянно опровергаю слухи о наличии ваххабитов в республике. Грязные сплетни вредят только искренне верующим. Поверьте, мусульман у нас не так уж и много, большинство знает друг друга в лицо. Любое проявление экстремизма не скрылось бы от нас, тем более от соответствующих органов. Сейчас все мусульмане города дружно работают на строительстве центральной мечети, каждый помогает по мере возможности. Хотелось бы вместо подозрений и клеветы получить добрую поддержку от средств массовой информации, руководства республики и всех жителей города. Наиль ФАХРЕТДИНОВ, председатель Духовного управления мусульман РМ, имам-хатыб Центральной мечети г. Саранска: - Все мусульмане республики очень обеспокоены той нездоровой атмосферой, которая создается средствами массовой информации республики вокруг мусульман. Мы верим в Бога и приближаемся к нему посредством своих добрых дел. Никакой опасности от мусульман идти не может. Те уголовники, которые совершают преступления, безусловно, должны наказываться, независимо от того, какой религией они прикрываются. Говорить, что в Мордовии есть ваххабиты - это оскорблять всех мусульман республики. Ситуация контролируется и нами и соответствующими органами. Пожар взаимной ненависти разжигают те, кому хочется создать образ врага, чтобы не было видно собственных грязных дел. Камиль БАДРЕТДИНОВ, председатель местной религиозной организации-общества мусульман с. Аксеново, преподаватель летнего лагеря учебы и отдыха детей мусульман: - Опыт проведения нами летнего лагеря показал, какая атмосфера создается СМИ в отношении Ислама, - нас встречали с настороженностью, даже с опаской. Только личный опыт общения с мусульманами заставляет людей расстаться с теми ложными представлениями, которые им навязывают. Многие впервые увидели, что такое настоящий, а не показушно-праздничный Ислам, который, к сожалению, продолжает практиковаться в ряде сел, и который, несомненно, отталкивает от религии людей, искренне желающих найти в ней опору. Только добрым словом и просвещением можно победить невежество и прийти к миру. Хайдар ГРАЧЕВ, имам-хатыб мечети Октябрьского района г. Саранска: - Разразившаяся в республике истерия по поводу мифических ваххабитов не имеет никаких оснований и вызвана отсутствием достоверной информации у населения. К сожалению, средства массовой информации, вместо того, чтобы показать реальную картину религиозной жизни в республике, ухватились за непроверенные слухи и превратили их в доходное дело. “Сенсационные” заголовки, призванные привлечь читателя говорят сами за себя: “Ваххабиты из Белозерья захватили заложницу...”, “В Мордовии завелись ваххабиты”, “Террористические базы в Мордовии”, “Мать террориста...”, “Сможет ли муфтий Мордовии оградить республику от "параллельного ислама"”, “Раскол среди мусульман Мордовии” и т.д. Некоторые издания пошли еще дальше – теперь жители как бы на передовой линии войны с терроризмом: всем надо докладывать о подозрительных пакетах, надо опасаться собираться больше трех (возможен теракт) и докладывать о подозрительных личностях (наверное, о бородачах с автоматами и гранатометами). Можно подумать, мы в кольце врагов, а не в республике, где люди поколениями живут в мире и дружбе, независимо от национальности и вероисповедания. Вывод прост - кто-то не хочет мира и спокойствия. Сначала создается образ врага, потом можно применять силу, потом взаимное озлобление и годы войны. Нам это нужно? Ответ спросите у тех, кто сочиняет мифы о ваххабитах в Мордовии. Комментарий Марата Салимова. Выводы очевидны. Миф о ваххабитах раздувают, с одной стороны, враги ислама в России, с другой стороны, некоторые муфтии, использующие этот устрашающий аргумент в борьбе за большую “святость” с любыми возможными конкурентами. Все это через СМИ проецируется на население, которое 70 лет воспитывалось в безбожии и поэтому разобраться в теологических тонкостях просто не в состоянии. Чтобы выбраться из этой ситуации, вместо “сенсаций” необходимы религиозное просвещение и правда. Тогда нам удастся сохранить мир и Среднее Поволжье не превратится в Ближний Восток. Чтобы поделиться с ссылкой на эту статью с друзьями жми здесь! Поделиться! Как ниспосылался и как собирался Коран в единую книгу?Мухаммаду (с.а.в.) Аллах дал пророчество, когда ему было 40 лет. Период пророчества продолжался до его смерти, в течение 23 лет – 13 лет в Мекке и 10 лет в Медине. В течение первых 6 месяцев Мухаммад получал откровения от Аллаха в состоянии сна. По прошествии 6 месяцев, в месяце рамадан, к нему спустился Ангел Джабраил (мир с ним) и принес первое откровение (вахйи метлув). Этим откровением являются первые пять аятов суры «аль-Алак». Затем ниспослание откровений прекратилось, а возобновилось спустя 3 года, и, в течение последующих 10 лет Ангел непрерывно передавал Мухаммаду Божественные откровения в Мекке. Откровения, полученные Мухаммадом в Мекке (до хиджры/переселения), называются мекканскими, а в Медине – мединскими. Сюда же относятся и откровения, ниспосланные вне Медины, например в пути. В полном виде Коран снизошел от Аллаха в мир в ночь Кадра. И уже здесь Ангел Джабраил передавал Его Пророку постепенно, шаг за шагом, в течение 23 лет. Это подтверждает аят Корана: «И Коран Мы разделили, чтобы читал ты его людям с выдержкой, и ниспослали Мы его ниспосланием» (17:106). Место в небесах, на которое был ниспущен Коран целиком, называется «Бейтуль-Иззет». В месяц рамадан Ангел Джабраил читал Пророку все аяты Корана, которые были ниспосланы за прошедший год. Затем их читал Пророк, а Джабраил его слушал (об этом говорят хадисы). Этот процесс был назван «Арда». В последний рамадан при жизни Пророка этот процесс был исполнен дважды под названием «Ардатуль-Ахира». В истории Корана Арда и в особенности Ардатуль-Ахира играют исключительную роль. Благодаря этому удавалось контролировать обученных чтению Корана и исключить их ошибки и забывание. В самом конце чтения Пророк говорил Джабраилу: «Мы научены этому», на что Джабраил отвечал: «То, что вы выучили, верно и полно». Пророк распоряжался, чтобы откровения, ниспосланные ему, сразу же были записаны. Для этого у него было около 40 писарей. Даже в критические минуты своей жизни, во время переселения из Мекки в Медину или во время военных походов, он никогда не забывал брать с собой писаря и писарские принадлежности. Зейд ибн Сабит говорил, что после того как секретарь записывал откровение, Пророк приказывал ему еще раз прочитать его. Если при этом он замечал ошибки писаря, то сразу их исправлял и только после этого распоряжался довести откровения до народа. Кроме того, Пророк настаивал, чтобы откровения были выучены сподвижниками наизусть. Он говорил, что знание аятов Корана наизусть будет вознаграждено Аллахом. И это было дополнительным стимулом для народа, который стремился выучить аяты и получить Божью благодать. Таким образом, часть мусульман знала наизусть весь Коран, другая часть знала его фрагментарно. Но даже записи и заучивания Корана народом для Пророка было недостаточно. Он ввел третий элемент на пути сохранения Божественной Книги – систему контроля. Запись систематически проверялась устным произношением, и наоборот, устное произношение проверялось записью, наглядным примером чего был описанный выше процесс Арда в месяце рамадан. У Пророка были специальные учителя Корана, которые шли к людям, обучали их и в то же время контролировали правильность записи и звучания Писания. Откровения, полученные Посланником Аллаха, записывались на финиковых листьях, кусках плоского камня, кожи и т. д., так как бумаги в то время еще не было. Эти записи делались по мере ниспослания аятов Аллаха, которое иногда было смешанным, то есть не успевали окончиться аяты одной суры, как начинали поступать аяты следующих сур. Только по завершении ниспослания Пророк объявлял, в какую суру и где именно должны быть записаны эти аяты. К тому же были откровения, которые не должны были войти в Коран, они носили лишь временный характер и были затем Аллахом отменены. Поэтому записи носили фрагментарный характер, в них отсутствовала системность, которая присуща современным целостным изданиям Корана. Для того, чтобы от фрагментарности перейти к системности Пророк ввел понятие талиф уль-Кур'ан. В хадисах Пророка этот термин встречается, и в «Сахих» Бухари так назван целый раздел книги. Есть, например, такой хадис: «Мы в присутствии Пророка составляли (талиф) Коран из частей». Что такое «талиф»? Слово талиф переводится как «составление». Именно в таком значении оно употребляется в Коране, а точнее означает последовательное расположение аятов (стихов) в сурах. Запрещается читать аяты Корана в иной последовательности, помимо той, которая была указана Пророком. Такой запрет на чтение в иной, не указанной Пророком последовательности был вызван тем, что некоторые поэты и рассказчики часто читали различные произведения в произвольной последовательности, и они хотели перенести такое правило и на Коран. В то же время порядок сур (глав) не является тавкифом. Всеми учеными признано, что этот порядок существует в Коране на основании иджтихада; он был предложен комиссией по размножению экземпляров Корана после смерти Усмана. Таким образом, в намазе, при обучении и т. д. разрешается читать Коран в любой последовательности сур. Можно начинать чтение Корана с конечных сур и продолжать до начальных. Например, разрешается читать суру «Каф» прежде суры «Хадж». Даже Пророк, согласно некоторым хадисам, во время ночного намаза читал суру «Ниса» до суры «Али-Имран». В списке Корана, предложенном Убаййем ибн Каабом, эти суры располагаются именно таким образом. В списке Усмана и других списках порядок расположения сур различается. Поэтому общепризнанно, что порядок сур можно определять иджтихадом (то есть собственными исследованиями ученых). Зейд ибн Сабит согласился собрать полный список Корана. В организации этого важного дела ему помог Умар ибн Хаттаб. Абу Бакр поставил Зейду условие не полагаться на свою память и иметь два письменных доказательства точности каждого аята, который он отберет в окончательный список. О начале работы над собранием Корана Абу Бакр объявил по всей Медине и потребовал, чтобы горожане, имевшие письменные фрагменты Корана, принесли их в мечеть и сдали Зейду. Контролировал поступление фрагментов Умар, который в точности знал, какие из этих фрагментов были проверены Пророком, а какие – нет. Некоторые ученые полагают, что многие из принесенных фрагментов оказались проверенными в аль-Ардатуль-Ахира экземплярами. Ученые называют два принесенных фрагмента Корана письменным свидетельством. Два свидетельства сравниваются с третьим элементом. Третьим элементом, или «оригиналом», являлись данные Зейда ибн Сабита, так как он был одним из лучших знатоков Корана и знал его наизусть. Принесенные фрагменты он сопоставлял со своими знаниями и ряд фрагментов отверг как содержавшие ошибки передатчиков. История Корана не сводится только к собиранию его Зейдом ибн Сабитом в единую книгу – ведь многие мусульмане знали его от начала до конца наизусть, а еще большее количество – частично. Они постоянно читали Коран в намазе и молитвах (дуа). В хадисе Анаса упоминаются 6 лучших знатоков Корана: Убай ибн Кааб, Муаз ибн Джабаль, Зейд ибн Сабит, Абу Зейд, Абу Дарда, Сад ибн Убада. Среди тех, у кого следовало перенимать знание Корана, Пророк назвал и Салима Мавлу Абу Хузайфу, и Абдуллу ибн Масуда, а также и женщину – Умм Варака. Однако количество хафизов не ограничивалось только этими людьми. Согласно заключению Ибн Хаджара аль-Аскалани (Фатх уль-Бари, 10, 425-430), среди мухаджиров знатоками Корана (хафиз) были Абу Бакр, Умар, Али, Тальха, Сад, Ибн Масуд, Хузайфа, Салим, Абу Хурайра, Абдулла ибн Саиб, Абадила. Среди женщин знатоками Корана были Аиша и Умм Салам. К этому списку Абу Дауд прибавил мухаджиров Тамима ибн Ауса ад-Дари, Укбу ибн Амира; ансаров Убабу ибн ас-Самита, Муаза Абу Хулайму, Муджамми ибн Джарию, Фудалу ибн Убайда, Масламу ибн Махледи т. д. (из них некоторые стали хафизами после смерти Пророка), Каза Абу Мусу аль-Ашари, Амра ибн аль-Аса, Сада ибн Убаба... Как видно из сказанного, нельзя ограничивать количество людей, знавших Коран и собравших его в единую книгу, только узким кругом сподвижников. Не имеют никакой основы попытки ограничить круг знатоков Корана количеством лиц, указанных в хадисе Анаса. Некоторые ограничивали этот круг лиц до пяти и шести человек. Коран был достоянием огромного количества людей, а не ограниченного круга лиц. В связи с этим уместно упомянуть, что еще при жизни Пророка в Бир-и-Мауна пали шахидами 70 знатоков Корана (курра). Такое же количество курра пали в сражении Йамама. В связи с вышеизложенным необходимо отметить, что количество знатоков Корана, современных Пророку, установить невозможно. Несомненно, что исчислялось это количество сотнями. Таким образом, в то время, когда Зейд ибн Сабит при жизни Абу Бакра собирал Коран, было много знатоков Корана – курра, и ни у кого из них работа Зейда ибн Сабита не вызвала никаких нареканий или замечаний. Айдын Али-заде
Что такое мир ислама? 06.02.2012, 23:33 Общество ingvar (1551) 1 18 По телевидению и радио, в кино и газетах нам по десять раз на дню так или иначе намекают: он — страшная угроза цивилизованному человечеству. В нем заключена неумолимая разрушительная сила, которую, по большому счету, можно победить лишь вместе с ним. Будь бдителен и готовься к бою, бедный человек Запада… Из другой же части земного шара с той же взвинченной страстью раздается обратное: без него — невозможно никакое благо. Душа только в нем — на верном пути. И кто этого не понимает — глупец или враг. Как тут быть, как разобраться? Как, в конце концов, приблизиться к пониманию — что такое мир ислама?
Экспансия ислама в VII-VIII веках Стремительное распространение ислама в первые века после его возникновения было подобно взрывной волне. Кочевые, не слишком многочисленные и разрозненные племена бедуинов к тому времени больше тысячи лет кочевали по своей великой пустыне из оазиса в оазис, не помышляя ни о каких завоеваниях, но великая идея Мухаммада о халифате - праведном государстве на этом свете, долженствующем объединить все народы, — словно воспламенила их. При жизни Пророка подавляющая часть Аравийского полуострова оказалась политически объединенной под властью Медины. В царствование же первых трех его наследников, так называемых «трех праведных халифов» (632-656 годы), исламская держава уже включала в себя и Багдад (вскоре этот город превратится в цветущую столицу), и Иерусалим, и Египет. На севере триумфальное шествие мусульман было задержано упорным византийским сопротивлением — с греческой империей арабы впоследствии так и не справились. Но на западе и востоке их владения неуклонно расширялись вплоть до 750 года, когда на пике своего могущества династия Омейядов господствовала одновременно над Пиренеями и Гиндукушем, знамена ее развевались на берегах Инда, Нила и Куры, армяне, корсиканцы, белуджи и берберы были ее подданнными. Буквальному переводу с арабского языка на русский слово «ислам» не поддается. Самое близкое, что можно придумать — «смирение», «покорность Богу», «предание себя Ему». А известнейший знаток мусульманской теологии, норвежец Фритьоф Шуон, говорит так: «Ислам — это встреча Бога, как такового, и Человека, как такового». То есть Всевышний выступает вне любых имен и качеств. Его нельзя увидеть, нельзя выразить доступными нам средствами. Он «есть Вещь, но в своей вещности превосходит любую другую вещь» — так выражена эта философская идея в одном из хадисов (то есть речений, высказанных вне Корана) Пророка Мухаммада. «Новое» начинается с мусульманского символа веры. Точно так же, как последователи Иисуса и его апостолов верят «во единаго Бога Отца Вседержителя… Сына Божия Единороднаго… распятаго же за ны при Понтийстем Пилате… и в Духа Святаго, Господа животворящаго…», правоверные мусульмане утверждают: «Ашхаду ан ла илаха илла-л-Лах ва ашхаду анна Мухаммад расул Аллах» («Свидетельствую, что нет бога, кроме Бога, а также свидетельствую, что Мухаммад — посланник Бога»). Эту формулу изрек сам Пророк, когда к нему явился некий незнакомец в богатой одежде (это был, надо понимать, сам архангел Джабраил, или, в западной огласовке, — Гавриил) и спросил: «Что есть Ислам?» В ответ мекканцу пришлось тут же определить четыре основные заповеди, до сих пор составляющие основу истинно мусульманского образа жизни. Это: салаат — ежедневная пятикратная молитва, закят — добровольное пожертвование в пользу бедных, пост во время священного месяца Рамадан (принимать пищу и пить разрешается только ночью, после захода солнца) и хадж, паломничество — прежде всего в Мекку. В последнем предписании допускается единственное послабление: если у кого-то не хватает средств или здоровья, посещение дальнего аравийского города можно заменить «малым хаджем» к ближайшей от дома святыне. Ислам и авраамические религии А практически речь идет о концептуальной и генетической близости великих религий, рожденных одна за другой в Передней Азии. Действительно, их фундаментальные постулаты — взгляд на Бога как на личностное творческое начало, четкое противопоставление Добра и Зла, понятие об их непримиримой борьбе — идентичны. В каждой из этих систем Мухаммад, Моисей и Иисус, соответственно, призывают человека к чистоте помыслов, отказу от греха и раскаянию. Награда за праведную жизнь — воскресение после Судного дня и вечное райское блаженство. Кроме того, мусульманами признается особенно важным, что все авраамические религии родственны друг другу формой полученного ими Откровения, то есть священными писаниями (арабское выражение «ахл альКитаб», «люди Книги», объединяет представителей трех конфессий). При этом, правда, Коран принципиально отличается от Пятикнижия Моисеева и Евангелий. Он не боговдохновен, подобно Библии, где наряду со словом Божьим звучит и человеческое. Коран содержит прямую речь Всевышнего, переданную Мухаммадом. Принципиальные же, вероучительные расхождения между авраамическими религиями начинаются лишь на богословском этапе — с вопроса о природе Господа. Причем надо сказать, что мусульмане «через голову» христиан сближаются здесь с иудеями. И те, и другие не приемлют догмата о Триединстве Божественных Отца, Сына и Святого Духа (Троице), «подозревая» в нем элементы язычества. В то же время те, кто исповедует ислам, конечно, неодобрительно смотрят на национальные пристрастия сурового израильского Иеговы. Кстати, мусульмане свято уверены, что их Пророк приходил на землю не для создания новой религии, а для восстановления старой, истинной веры Авраама, который, согласно Корану, и был первым мусульманином. Иудеи и христиане тоже знали поначалу свет истины, но со временем он для них померк. Любовь Хоботова
Рожденный свободным В отличие от христианства ислам не знает института священников. И на пути хаджа, и у домашнего очага, в час рождения и смерти, в горе и в радости мусульманин общается с Богом самостоятельно, без посредников и толкователей. Отсюда — парадокс: последователи Пророка, постоянно обвиняемые в нетерпимости, во все века имели больше свободы и возможностей судить о собственной вере, чем католики или православные. Хотя все грамотные мусульмане формально равны в религиозной жизни, на деле эта жизнь направляется весьма четко — людьми, которых сама община («умма») призвала наставлять и помогать верующим на пути к Всевышнему. Имамы, возглавляющие храмовую службу в мечетях, и муллы, которые читают молитвы и преподают в школах, избираются самым что ни на есть демократическим образом. Правда, в шиитском Иране существует еще институт аятолл — от слова «айату-л-лах», «знамение Божье». За аятоллой признается высочайший авторитет в вопросах духовной, а со времен революции 1979 года — и светской жизни. Итак, побеждает тот, кто кажется большинству имеющих право голоса (то есть всех проживающих в округе взрослых мужчин) самым рассудительным, красноречивым, благочестивым. Разумеется, исламскому электорату свойственно подчас ошибаться так же, как американскому или российскому… Кстати, именно в нашей стране, искони склонной ко всякого рода централизации, описанная выше практика была нарушена: еще с дореволюционных времен в России сложилась система «духовных управлений», вольных смещать и назначать мулл по своему усмотрению. Очевидно, поэтому в лексиконе отечественных журналистов прижилось выражение «мусульманский священник», что с точки зрения ортодоксального ислама звучит примерно как «военный офицер». Итак — свобода и только личная ответственность перед Всевышним. На этот, казалось бы, тупиковый вопрос Пророк дал ответ, очевидно, единственно возможный в свой простоте: «Не существует религии там, где нет разума». Мусульманин по определению должен стремиться к познанию, чтобы научиться выносить верные суждения. Так возникает еще одно парадоксальное недоразумение: из десятилетия в десятилетие Европа повторяет, что исламское общество отстало, темно и безграмотно. В этом, мол, его главный порок, который подлежит исправлению лишь просвещенными цивилизаторами — собственно, европейцами. Конечно, основательное «знакомство» западного мира с исламским пришлось на ХIХ век, когда последний пребывал в некоторой стагнации. Но в эпоху расцвета ислама, в IХ—ХI веках, самый высокомерный парижанин или римлянин так бы не сказал, ведь свет передовой науки доходил тогда до христианских стран именно с Востока. Но тем не менее и в наше время странно звучат обвинения в невежестве тех, кто уже почти полторы тысячи лет живет по таким законам Корана: «Высшее служение Богу есть приобретение знания». А также: «Отправляйся за получением знания даже в Китай» (подразумевается не то, что нужно учиться у иноверцев, хотя и в этом мусульманская доктрина не видит ничего страшного, а то, что в столь важном деле любые усилия целесообразны). Пророк запретил даже браки между необразованными людьми. Как Господь устраивает и изменяет весь мир по своему разумению, так и мы способны на своем месте работать над миром и над собой. В наших широтах это, пожалуй, назвали бы «творческим потенциалом». А виднейший мусульманский ученый Хамид аль-Газали еще в XI веке (то есть задолго до дискуссии по аналогичному вопросу между Мартином Лютером и Эразмом Роттердамским) выражается так: «Свободная воля представляет собой особый вид воли, который возникает по сигналу разума относительно того, в чем человек не уверен». Ясно при этом, что «правильно» сомневаться и критически подходить к жизни мусульманин может только до тех пор, пока он чувствует в себе высшую силу и соотносит с ней свои действия. Свобода воли обусловлена преданностью вере. Однажды у Мухаммада спросили: «Кто самый достойный из людей?» Тот ответил: «Разумный. Разумен же тот, кто уверовал в Бога, поверил Его посланникам и поступал в покорности Ему». А если вспомнить возможные переводы названия мухаммадовой религии, то получится, что разум — это и есть ислам. Ислам и Мухаммад Мухаммад не стал, подобно своим предшественникам на пророческом поприще, облекать существо ниспосланных ему откровений в проповеди, а передавал их буквально, так, как говорил Всевышний. Вскоре среди мекканцев у него появились верные последователи и ярые враги, причем последних оказалось многим больше. Осознавая необходимость продолжить свою великую миссию, Пророк новой веры бежал из родного города на север, в оазис Йасриб, откуда происходила его мать. С этого исторического момента ислам вырвался на «оперативный простор». От него, кстати, начинается мусульманское летосчисление (хиджра). В Йасрибе, переименованном после смерти Мухаммада в Мадинат-ан-Наби, «Город Пророка» (сокращенно — Медину), родоначальник мусульманства поселился в доме, который стал и первой в мире мечетью. Там и были сформулированы основные принципы исламского обряда, бытового поведения, а также искусства. Кроме того, здесь вдохновенный мекканец впервые столкнулся с иудеями и христианами, но это, как говорится, уже совсем другая история… Энвер Ахметшин Деньги, не имеющие процентов
Если в западной модели деньги сначала заимствуются у одного объекта, чтобы затем дать их взаймы второму, причем в обе эти операции заложен определенный процент для банка (в первом случае — в его выплату, во втором — во взыскание), то на Востоке дело обстоит иначе. Одна сторона вносит в предприятие капитал. Другая— свой труд. Стороны заранее договариваются, в каком процентном взаимоотношении они будут делить прибыль. Если работа предприятия завершилась убытками и прибыли нет, то финансовые потери ложатся только на вкладчика. Таким образом, шариат подчеркивает, что потеря времени и сил стороны, вкладывающей в предприятие свой труд, не менее важна, чем потерянные деньги. Красота веры Всевышний в исламе, как известно, не предстает в человеческом облике. Но при внимательном рассмотрении оказывается: «ничто человеческое» не чуждо искусству мусульман. Это касается не только знаменитой школы средневековой книжной иллюстрации, но также многочисленных скульптур и барельефов. Как же так? Это противоречие лишь для непосвященных выглядит вопиющим. Мусульманин ничего не имеет против ярких и даже откровенных изображений. Главное — чтобы они даже в малейшей степени, в зародыше не притязали на сакральный статус. Служение кумирам — страшнейший грех, и в этом мнении ислам бескомпромиссен. Те, кто называет себя воинами божьими, часто преследуют идолов, какой бы религии они ни принадлежали. Так, скажем, талибы несколько лет назад расстреливали из гранатометов древние статуи Будды в афганском Бамиане. Ислам четко разграничивает две главные в жизни каждого правоверного сферы: веру (иман) и религию. Ислам же сам по себе превращается из религии просто во всеобъемлющий образ жизни. Вера занимается исключительно «вертикальными» отношениями между Всевышним и людьми. За религией остается «горизонтальная» ось. В Коране читаем: «Арабы говорят: мы веруем. Скажи: вы не уверовали, а покорились исламу». В чем разница? Не всякая ли вера предполагает подчинение? Получается, что не совсем, если учитывать тонкость связей между иманом и исламом. Веруя Всевышнему, ты принимаешь мир таким, каким он устроен. Любопытную аналогию к этому сложному философскому построению предлагает, кстати, сама Книга мусульман, самое метафорическое из всех священных писаний. Сначала откровение Божье мусульманскому Пророку было передано им через проповеди. Так появился стержень, столп религии. И лишь после смерти Мухаммада оно было обращено в Коран (по-сирийски слово «кериана» означает «чтение вслух»), чтобы весь белый свет мог узнать это откровение. В результате чего получился тот ислам, который мы знаем. Такое двуединство мусульманского учения — внутри одного «отделения» есть другое, привнесло в него еще одно важное качество: оно «ненавязчиво» и ненасильственно охватывает все проявления жизни в восточном социуме. Если на Западе научные и культурные течения, считавшие себя передовыми, обычно хотели или вынуждены были противопоставлять себя религии, то в исламе это просто невозможно. Напротив, от него исходят все достижения его приверженцев. В известном смысле можно сказать, что только он на протяжении столетий связывал огромное «лоскутное» пространство от Испании до Бухары и Индии. Связывал как высшее созидательное начало, а не как «исповедание», конечно. Ведь философия, поэзия, искусство и архитектура мусульман универсальны и внешне с каноном не связаны. В самом деле, если рядовой российский гражданин постарается припомнить все, что ему знакомо из исламской культурной традиции, он не обнаружит там и тени религиозной пропаганды. И лишь немногим ведомо, что чувственные образы Саади или Омара Хайяма прекрасно вписываются в Доктрину, отображая любовь к Всевышнему. Конечно, в исламе, как и везде, находились ревнители строгих правил, осуждавшие всякое «вольнодумство». Они и до сих пор вмешиваются в художественную жизнь мусульман, которым сама религия позволяет быть предельно открытыми всевозможным новациям. Именно поэтому в исламе возник суфизм — интеллектуальное ядро религии, которое занялось поиском истины вне скучной схоластики, «наросшей» со временем на стенах и фасаде мухаммадова «строения». Через это братство мистических озарений и духовных практик прошли почти все крупные мыслители и созидатели в мусульманских землях. Ничего удивительного. Ведь и в Европе того времени пытливые умы от Декарта и Лейбница до Гёте и Пушкина входили в ложи розенкрейцеров или носили фартуки «вольных каменщиков» (масонов). Наука об истинном пути |
|